 По мнению эксперта, нынешняя полиция по методике своей работы совсем недалеко ушла от старой милиции
Уходящий 2011 год оказался, безусловно, богат на события – значимые и пустяковые, однако в историю он войдет прежде всего как год рождения полиции. Именно рождения новой, а не реинкарнации старой, дореволюционной полиции. «Ребенок» пока слишком мал, но забот уже успел доставить изрядно. Общество не питает к нему особой нежности, и «родители» схватились за голову: пора корректировать свое «чадо», пока оно окончательно не оборотилось монстром.
Если верить СМИ, руководство МВД как будто бы осознало, что в пылу истинно комсомольского задора «реформирования» было наломано немало дров. Понятно, что, как ни крутись, а недовольные все равно останутся, однако вопиющие случаи последнего времени как-то уж особенно больно бьют по «человеческому лицу», которое, как видно, впопыхах и авансом приписали нашим доблестным органам. Переаттестованные полицейские то там, то здесь подложат свинью имиджу «качественно новой системе».
В конце ноября с. г. председатель Следственного комитета РФ (СКР) Александр Бастрыкин поручил своим сотрудникам разобраться в непонятной истории, которая произошла месяцем раньше под Владимиром. Тогда в одно из местных ОВД был доставлен 23-летний Евгений Котов, задержанный по подозрению в незаконном проникновении в жилище. Бог знает, что случилось за тот час, что он провел в отделении, но оттуда он был доставлен в морг со следами нечеловеческих истязаний. По версии полицейских, истязал себя молодой человек сам, а потом вышел на крыльцо и упал замертво. Где ты, старичок Стивен Кинг?
А в середине ноября управлением Следственного комитета по Московской области было возбуждено уголовное дело в отношении двух сотрудников ППС, между прочим, сержантов. Они, как следует из протокола, доставили в отделение полиции 12-летнего подростка, который, как им показалось, распивал спиртные напитки. И ничего, что проведенная экспертиза никакого алкоголя в крови у парня не нашла: избили, сломав ребенку «суставную впадину правой лопатки». Зря, что ли, задерживали?
А мы так верили, пусть втайне, пусть робко, в волшебство. Ну не может же полицейский опускаться до уровня милиционера – статус другой, звучит красиво... Но жизнь полна разочарований, как учит нас литература.
На этом фоне как-то уже с легкой тревогой воспринимается новость о создании отдельных подразделений по исполнению административного законодательства. Поувольняли же раньше впопыхах львиную долю тех, кто занимался обеспечением элементарного правопорядка: хулиганов приструнял, алкашей урезонивал и торговцев контрафактом гонял. Пусть часто – в меру своих представлений о справедливости и законности, но хоть как-то. Сейчас с этим, как обнаружило полицейское начальство, стало туго: кадров для пресечения административных правонарушений банально стало не хватать. Вот и хулиганы распоясались, и пьяницы вольницу почувствовали. Настала пора и здесь гайки подвинтить.
Стоит ли удивляться соцопросам, которые показывают, что отношение граждан к представителям ОВД качественно не изменилось? Лишь 6% граждан, согласно свежему опросу Левада-центра, сочли работу органов «удовлетворительной».
Разве так выглядят волшебные перевоплощения?
Неутешительные показатели отношения простых граждан к полиции в беседе с обозревателем KM.RU прокомментировала заместитель председателя Комиссии Общественной палаты РФ по общественному контролю за деятельностью и реформированием правоохранительных органов и судебно-правовой системы, глава Общественного совета при ГУ МВД по Москве Ольга Костина:
– Сейчас обсуждать результаты переаттестации довольно странно, т. к. проводимая реформа еще не только далека от каких-то завершающих и промежуточных стадий: фактически она только-только стартовала. И поэтому сейчас оценивать заявление о намерениях как свершившийся факт, наверное, не очень корректно, да и просто бессмысленно. Оценивать можно будет разве что через год, да и то при условии, что мы будем видеть какие-то конкретные изменения, происходящие с ведомством, в т. ч. и в той части, что касается взаимоотношений полиции с обществом.
Изначально речь не шла о «ребрендинге», и само по себе переименование милиции в полицию не предполагало, что вчерашние милиционеры вдруг каким-то волшебным образом мигом превратятся в качественно совсем других сотрудников. Но лично меня серьезно беспокоит то, что идеологический вектор системного изменения органов внутренних дел все же оказался не определен. Я считаю, что должен был быть сделан поворот в сторону усиления работы с заявителями: основным объектом заботы и отчетности полиции должен стать человек, пришедший за помощью, – потерпевший или свидетель. Но на сегодняшний день, как мы прекрасно понимаем, при всех имеющихся торжественных рапортах пресловутая «палочная система» так и осталась по сути: ведь полицейские и сейчас вынуждены отчитываться по раскрываемости преступлений. Это – по-прежнему критерий успешной работы.
И поэтому зачастую сложные и бесперспективные дела попросту игнорируются, что, естественно, приводит к предсказуемым и справедливым возмущениям со стороны граждан. Таким образом никакого доверия не построить. И пока наше государство не поставит перед полицейскими эту задачу – сместить акцент заинтересованности с показателей раскрываемости на качество работы с гражданами, думаю, что до тех пор радикальное отношение общества к полиции не изменится.
Надо понимать, что МВД – это то самое ведомство, которое за все постперестроечные годы пережило наибольшее количество различных реформ, зачастую просто бессмысленного характера. Чиновники либо хотели получить больше власти, полномочий, либо, напротив, лишить ведомство каких-то рычагов в расследовании. В этом смысле МВД можно смело назвать самым многострадальным из всех российских силовых ведомств. Для сотрудников органов внутренних дел за последние годы стало характерным ощущение, что их работа не имеет реального смысла, что престиж их деятельности потерялся. Они прекрасно видят, что их, с одной стороны, презирает общество, а с другой, не уважает государство. Ведь вспомним, что до начала нынешней реформы у рядовых милиционеров была вообще самая низкая зарплата по силовым ведомствам, а работа при этом – самая масштабная. Так что такое нередко некорректное поведение рядовых полицейских может быть продиктовано и их простым разочарованием в государственной машине, которая предложила им подобного рода условия.
– В прессе появились публикации о якобы имевших место фактах покупки переаттестации, притом, что действительно достойные кадры – с наградами и прекрасными характеристиками – оказались «за бортом»...
– Про то, сколько стоила переаттестация, ничего не смогу сказать, но точно знаю, что поток жалоб на некорректную и нечестную процедуру переаттестации продолжает идти по нарастающей и в Общественную палату, и в возглавляемую мной организацию. Бывшие сотрудники МВД со всей страны жалуются, что фактически стали жертвами расправы со стороны своего начальства. Я обратилась к заместителю главы МВД, статс-секретарю Сергею Булавину с предложением, чтобы общественный совет МВД вместе с контрольными органами министерства сформировал такую комиссию по проверке жалоб на переаттестацию. Ведь если государство изначально запускало этот механизм для вымывания из органов внутренних дел каких-то некачественных элементов, то тем более сейчас нельзя допустить, чтобы могла быть поставлена под вопрос и вся программа реформы полиции.
|
Главная 
1